Гильдия магов - Страница 4

К оглавлению

— Все безопаснее, чем шляться с тобой на подвиги, — ответила она.

Сири прищурился.

— Ты говоришь прямо как Джонна. Это ее слова.

Когда-то это могло ее задеть. Сонеа усмехнулась.

— Ее слова вытащили нас из трущоб.

— Тогда, — вмешался Хэррин, — если у вас есть комната в общежитии, что ты тут потеряла?

Сонеа помрачнела и тоскливо поморщилась.

— Приказом Короля нас выселили из бараков, — сказала она. — Говорят, его не устраивало, что там живет столько народу — мол, негигиенично это. В общем, сегодня заявились стражники и вышвырнули нас на улицу.

Хэррин нахмурился и пробормотал проклятие. Сонеа взглянула на Сири и заметила, что из его глаз исчезли поддразнивающие искорки. Она отвернулась, мысленно поблагодарив друзей за понимание, но на душе все равно было тяжело.

Всего одно слово из Дворца, и за какое-то жалкое утро она, ее тетя и дядя потеряли все, что смогли накопить отнюдь не легким трудом. Они и пикнуть не успели, как, едва собрав свои жалкие пожитки, оказались на улице.

— А где Джонна и Ранел? — поинтересовался Хэррин.

— Они послали меня вперед, чтобы я попыталась договориться насчет комнаты, там где мы жили раньше.

Сири посмотрел ей в лицо.

— Если ничего не выйдет, обращайся ко мне.

Сонеа кивнула.

— Спасибо.

Толпа медленно вытекала с улицы на широкую Северную Площадь. Здесь каждую неделю размещался городской рынок. Они с тетей частенько сюда захаживали — раньше .

На площади уже собралось несколько сотен человек. Большинство продолжало понуро брести к Северным Воротам, уводящим за пределы городских стен, но остальные толпились внутри в надежде встретиться с близкими, прежде чем снова очутятся в трущобах. А некоторые просто отказывались добровольно покинуть кварталы Имардина и ждали, пока их силой вынудят уйти с площади.

Сири и Хэррин остановились возле бассейна. Из воды поднималась статуя Короля Калпола. Монарху, давным-давно покинувшему этот бренный мир, было почти сорок, когда он разделался с бандами горных разбойников, однако здесь он был изображен совсем молодым мужчиной с символом своей славы: богато украшенным драгоценными камнями мечом — в правой руке и со столь же щедро усыпанным самоцветами кубком в левой.

Когда-то здесь находилась другая статуя, но лет тридцать назад ее убрали. Хотя за годы его правления Королю Террелу было посвящено много различных монументов, уцелеть удалось только одному, да и то говорят, что у этой хранящейся во Дворце фигуры отсутствует лицо. Невзирая на все, что он успел сделать за свою жизнь, жители Имардина всегда будут помнить его как человека, который начал проводить в городе первые Чистки.

Дядя много раз рассказывал ей эту историю. Тридцать лет назад, под влиянием многочисленных жалоб членов высокопоставленных Домов на то, что улицы стали небезопасными для прогулок и так и кишат оборванцами и жуликами всех мастей, Король издал приказ городской страже очистить Имардин от нищих, бездомных и прочего подозрительного сброда, представляющего потенциальную опасность для благородных горожан. Рассерженные подобными действиями властей, наиболее сильные из изгнанников объединились в отряды и, сжимая в руках поставляемое Ворами и перекупщиками оружие, отчаянно сопротивлялись. Столкнувшись со столь открытым неповиновением, уличными боями и баррикадами, Король обратился за помощью к Гильдии Магов.

Против магии у повстанцев оружия не оказалось. Непокорные были арестованы или выдворены в трущобы. Король был в таком восторге от празднеств, устроенных благодарными Домами, что постановил проводить чистку города от людского мусора регулярно, перед каждой зимой.

После смерти старого Короля в народе затеплилась надежда, что с его уходом Чистки прекратятся. Однако сын Террела, Король Мирин, решил продолжить традицию. Трудно было представить, что все эти печальной вереницей движущиеся к воротам люди являли собой реальную угрозу благополучию состоятельных граждан. Сонеа заметила, как несколько ребят из шайки Хэррина сгрудились вокруг вожака, нетерпеливо глядя на него в ожидании сигнала. Живот свело от внезапно нахлынувшего понимания того, что сейчас произойдет.

— Мне пора идти, — сказала она.

— Нет, подожди, — запротестовал Сири. — Мы только встретились, а ты уже убегаешь.

Она покачала головой.

— Я и так сильно задержалась. Джонна и Ранел, должно быть, уже добрались до трущоб.

— Тогда тебе все равно влетит, — Сири пожал плечами. — Ты все еще боишься получить выволочку?

Сонеа окинула друга укоризненным взглядом. Он широко улыбнулся в ответ.

— Держи, — он втиснул ей в руку маленький бумажный сверток.

— Это то, что твои ребята бросали в стражников?

Сири кивнул.

— Да, перечная пыль. Из папеа. Она жжет глаза, а потом кожа на веках покрывается сыпью.

— Тем не менее против колдунов она бессильна.

Губы Сири растянулись в торжествующей ухмылке.

— Я как-то застал одного врасплох. Он не заметил, как я к нему подобрался.

Сонеа протянула было руку, чтобы вернуть сверток, но Сири только отмахнулся.

— Оставь себе. Сейчас это бесполезно. Колдуны всегда создают барьер.

Она покачала головой.

— И поэтому вы вместо этого кидаетесь камнями? А что толку?

— Пустячок, а приятно. — Молодой человек посмотрел на дорогу, ведущую за Северные Ворота, и глаза его приобрели серо-стальной оттенок. — Если этого не делать, они решат, что мы смирились. Вроде как и не возражаем против Чисток. Не можем же мы позволить им просто гнать нас из города словно покорное стадо? Мы уйдем с музыкой.